Нездешний Сад. Рудольф Нуреев

По сообщению, поступившему от организаторов тура "Нездешний Сад", по техническим причинам, спектакль в Гамбурге 17.10.08 - отменен.

Если Вы приобрели билеты в нашей билетной кассе, Вы можете сдать билеты обратно. Для возврата стоимости билетов на отмененный спектакль, купленных на germany.ru, Вам необходимо выслать:

1. Оригиналы билетов

2. Ваши банковские реквизиты

3. Номер заказа (копию счёта)

по адресу: Xanthos GmbH, Bergisch Gladbacher Str. 1031, 51069 Köln. Деньги за билеты будут немедленно переведены на Ваш счет!

Театр Романа Виктюка

"Нездешний Сад. Рудольф Нуреев"

Постановка и режиссура - Роман Виктюк

Сценография - Владимир Боер

Хореография - Артур Ощепков

В главных ролях:

заслуженный артист РФ Дмитрий Бозин

заслуженная артистка РФ Людмила Погорелова

Дмитрий ЖОЙДИК

Екатерина СТЕПАНКОВА

Алексей СКЛЯРЕНКО

в ролях:

заслуженная артистка РФ Екатерина Карпушина, Михаил Фатеев, Клаудиа Бочар, Олеся Быкодерова, Михаил Руденко, Константин Авдеев, Владимир Белостоцкий, Михаил Руденко, Иван Никульча, Евгений Атарик, Мария Соловьева, Валерий Сехпосов

Можно любить и не любить то, что делает Роман Виктюк, можно принимать или отрицать его работы, но оставаться равнодушным к нему, к спектаклям - его "детям" - невозможно.

Mногие со страхом шли на премьеру спектакля: как можно "играть" Нуреева, как передать его талант танцовщика? Кто будет танцевать?!...

Танцевал сам Нуреев. На сцене - актеры, а позади них живет, говорит, танцует Нуреев. Виктюк гениально просто соединил реальность с "нездешним садом", он призвал Рудольфа на сцену, установив полукруг громадного экрана с уникальной видеоаппаратурой. Куда бы экран ни двигался, изображение на нем удивительно гармонирует с тем, что происходит на сцене. На фоне экранa - закольцованный балетный станок. На экран из проектора бьет жизнь великого танцовщика - яркая, полетная, успешная. На станке и вокруг станка бьется вырвавшаяся из парадной обертки душа, переживая ту плату, которую гению приходится платить не за успех, но за истинное величие. Намеренно уйдя от имитации балета, обозначив биографические вехи лишь иероглифами, Роман Виктюк утверждает свой "театр развоплощения", не загоняющий героя в земную плоть жизнеподобия, а реинкарнирующий его дух. Благодаря редкому соединению слова, музыки, вокала, движения происходит театральная реинкарнация, мы видим танцующего Нуреева, дирижирующего Нуреева, умирающего Нуреева. Пьеса драматурга Азата Абдуллина дарит нам возможность прикоснуться к ушедшему от нас сердцем. Красивый, образный текст афористичен: "Женщина никогда не отдаст больше, чем рассчитывает получить взамен, и никогда не возьмет меньше, чем отдала". Постановка покоряет глубиной и зрелищностью, музыкальными контрастами, танцевальной пластикой, чувственностью. Уникальная по мощности, самоотдаче, точности и деликатности работа Дмитрия Бозина в роли Нуреева. В его чертах неожиданно проступает азиатская скуластость, одержимость. Бозин создал свой образ Нуреева: "Со звездной пылью за плечами, с улыбкой дельфина, со спокойным взглядом менестреля, готового к бою и песне, с затягивающими зрачками, в которых миры, и с острым вкусом любви на губах". Актер, слепленный из мышц и сухожилий, выглядит потрясающе. И партнершу свою, Екатерину Степанкову, Бозин поднимает в воздух с той же легкостью, с какой экранный Нуреев вскидывает на плечо Марго Фонтейн... По мнению Виктюка, этот актер смог "создать форму души Нуреева" - Чингисхана в балете, Прометея на сцене, Дьявола в любви. Человека, спустившегося с неба и ставшего жертвой. Личности, приговоренной страной к одиночеству. Сухие факты уступают место чувствам. Закольцованный балетный станок на сцене - это железный занавес, через который Нуреев перемахнул в июне 1961-го, и кольцо, которым он обручился с собственной судьбой. Небалетная ошеломляющая пластика актеров, захлестывающая зал музыка, уникальные ретро-кадры. Балет по Виктюку - это не ликующий мир юности и одухотворенной красоты человеческого тела, а боль и усталость натруженных мышц, эмоциональная опустошенность после спектакля, одиночество и обреченность на вечный поиск близкой души. Трагизм Чайковского, ноющая боль Адана, тяжелый молот Прокофьева, праздничный блеск Минкуса - в спектакле присутствует не только вся эта музыка, но и все эти настроения. Нуреев был счастлив, как никто, и, как никто, несчастен. Проклятием его жизни был не СПИД, подцепленный вроде бы случайно - при переливании крови после автоаварии. И не чувство вины перед родителями, вины мучительной, потому что ее не удалось искупить. От колыбели до могилы Рудольф нес свой главный крест - стремление быть первым.

В спектакле мы видим светлое лицо дирижирующего Нуреева. Лицо человека, который знает и верит, что впереди у него - "нездешний сад". Когда-то во Флоренции Виктюк пообещал смертельно больному Нурееву, что однажды поставит о нем спектакль. Обещание выполнено. "Нездешний сад" делает честь и Нурееву, и Виктюку.